Мы взлетали, как утки... - Страница 30

- А сколько страхов мне рассказывали! - резюмировала Ксюша, пристраиваясь поудобнее, и так, чтобы ничего не испачкать. Впрочем, через буквально минуту, нас обоих это уже совсем не волновало. Сон закрыл разум, а разбудил нас только звонок по телефону, что за нами выехали. А вылезать из-под простыни совсем не хотелось. И мы решили 'успеть'. Успели, но не на завтрак. Одевались на ходу, и схватив со столика остатки вчерашней роскоши вылетаем к гудящей машине у коттеджа. Не могли раньше позвонить!

Пожилой водитель 'Паккарда' внимательно рассмотрел наши красные запыхавшиеся рожицы в зеркале, видимо, понял это по-своему, и закрыл непроницаемым бронестеклом свой отсек, отделив нас от всего, что происходит в мире. Мне положили правую руку на бедро и сказали:

- Я считала это сказками, честное слово, думала, что мои подружки просто врут мне и дразнятся. Теперь я знаю, что это - правда.

- Одна маленькая проблема: война идет, и личное счастье в ней не предусмотрено, Ксюш.

- Я понимаю, отчасти, но ничего не хочу и не буду делать, чтобы разрушить эту идиллию. Пусть будет так, как получилось.

Что ж, не будем разрушать ничего! Достаточно тех бомб, которые мы бросаем. И не стоит заводиться опять и опять целуя милое и родное лицо. Из машины мы вылезли несколько помятые. Аккуратно поправили прически перед зеркалом, при этом Ксюха постоянно строила рожицы, а потом принимала очень серьезный вид. Ее забавляла ситуация и собственные ощущения. А война ушла далеко-далеко! До нее целых два часа лета. В таком виде мы предстали перед представителями НКАП, ВВС и охраны Сталина.

- Сейчас перелетаете в Чкаловское, там Вам поставят задачу. К запуску.

По дороге я с трудом удержался, чтобы не обнять жену. Влез на крыло и подал ей руку, что никогда не делал. Помог забраться в кабину, и сел сам. Незнакомый техник захлопнул фонарь мне и Аксинье, и нас вытолкали из ангара. Прочел молитву, запросил добро на запуск. Запуск разрешили. 'От винта!' Двигатель тяжело и неровно провернулся, дернулся и выбросил целое море сизого дыма. ХЫРРР. И я убавляю обороты, ставя машину на прогрев. Время от времени раздаются характерные хлопки с выбросом пламени из ночного коллектора. 40 градусов, мотор перестал плеваться огнем и дымом. Запросил добро на полосу и взлет. Поехали! Короткая пробежка с опробыванием тормозов, запрос на старт, добро на полосу. Ждем посадки встречного борта, крутя винт на нулевых. Добро, обороты, щиток во взлетное, отпускаю тормоз, и плавно прибавляю обороты, изменяю шаг, парируя момент винта и оборотов. Разбег, отрыв, шасси. В наборе, чуть прибрал ручку, убрал щиток. Доворот на курс 0 (ноль). Набрал положенные полтора, прошел деревушку Шереметьево и лег на курс 70. Над Пяловским водохранилищем вираж, и запрос на посадку. Добро, я на курсе 120, снижаюсь, чтобы сесть в Чкаловском. Давненько я здесь не был! Дают отворот, и цель на Малопрудном полигоне. Об этом на земле не говорили. Доворачиваю, вижу мишени, это грузовые автомашины, легкая бронетехника, наша и немецкая. Приказано атаковать ракетами. Начал работу, стараясь побыстрее избавиться от груза, под конец прошел над целью и отработала Ксюша. БК подошел к концу.

- 82100, вам посадка. Зайдите на второй круг.

- Могу срезать.

- Работайте.

Валюсь на левое крыло и вхожу в крутой вираж, щитки, шасси, и я на глиссаде. Единственное 'но' - СПС нет, никто и ничто в кабине не звенит. Все на тебе и твоем глазомере. Притерся у 'Т', бегу по полю. Мне машут флажками, подгоняя к нескольким деревянным домикам на северной стороне аэродрома. Там я заглушил двигатель и вылез из машины. Представителей партии и правительства не видно. Что за дурь? Наконец от Щелково появляется несколько автомашин, в том числе пять или шесть 'Паккардов' правительственного серого окраса. Вышло довольно большое количество людей, в том числе и Новиков, который, почему-то грозит мне пальцем. Тут я вспоминаю, что шлемофон у меня немецкий, и Ксюхи - тоже. Они сетчатые и коричневые. А наши черные кожаные. Стою, сделал тупое выражение лица, дескать, 'моя-твоя не понимай'.

Подходит Сталин и протягивает руку. Отдал честь и пожал ее.

- Трофейный? - первый вопрос про шлемофон.

- Да, товарищ Сталин, в Алитусе захватили с нашими разъемами. Удобный, не так жарко, и ларингофоны хорошие. - Сталин улыбнулся, и гроза прошла мимо, все заулыбались, тоже. Посмотрел на Аксинью.

- Стрелок-радист сержант ГБ Шкирятова. - выпятив свою грудь, представилась Ксюша.

- А почему аттестацию не прошли? - задал вопрос кто-то из окружения.

- Война началась, не успела.

- Сбитые есть?

- Два, товарищ Сталин.

- Вы опять без машины, товарищ Шкирятов?

- Только эта. - я показал на 'Ил'.

- Садитесь в мою. - и я увидел большой кулак, который показывал мне Новиков. Ксюшу 'подобрал' Новиков, вся кавалькада тронулась обратно к Щелковскому шоссе. На 'высочайший осмотр' ушло всего несколько минут. Кстати, пока ожидал 'начальство', самолет вновь украсили ракетами как новогоднюю елку. Вешаются они довольно быстро, особенно такой толпой. Показуха! Но, было видно, что козлы для пушек поставили и готовятся их чистить. Вот бы в полках довести до такого состояния техническую службу.

По дороге Сталин расспрашивал о моих впечатлениях о первом наступлении РККА.

- Оно больше на рейд походило, товарищ Сталин, хотя, почти все элементы наступления присутствовали, кроме артподготовки. Воспользовались отсутствием сплошной линии фронта, а плотное авиационное прикрытие дало возможность передвигаться маршевыми колоннами. Бронетранспортеров пехоте не хватает, а грузовик - есть грузовик, это не оружие.